[Of course Vlada]

23.03.2013 в 17:26

Пишет  Теплая подмышка Даррена Крисса:

Название: On the Line
Автор: icedwhitemocha
Переводчик:  Теплая подмышка Даррена Крисса
Пейринг: Клейн
Жанр: Юмор, Романтика
Рейтинг: nc-17
Размер: ~ 10000 смв.
Предупреждения: нецензурная лексика, секстинг, секс по телефону
Ссылка на оригинал: тык
Разрешение на перевод: есть
Статус: закончен
Саммари: Курт и Блейн наслаждаются радостями секстинга и секса по телефону за неделю до того, как потерять друг с другом девственность.

Посвящается моей любимой женушке

Благодаря великолепной и удивительной  СОВА ПЕРНАТАЯ, которая нашла для меня время и желание, фичок теперь с обложенькой



(я текст не бетил )

Часть 1

Часть 2

На следующее утро погода была прохладной и пасмурной, отчего в комнате Курта было темно, и парень проспал дольше обычного. «Слава Богу, что сегодня суббота», подумал Хаммел, лениво потягиваясь в постели. У него было время на то, чтобы принять горячий душ и неторопливо одеться, а затем пойти на репетицию Вест-Сайдской Истории. К тому же в запасе оставалось множество вещей, которые он хотел посмотреть. Может, Блейн смог бы прийти сегодня, и они….
Блейн.
Хаммел сбросил с себя одеяло и вскочил с постели, шаря в поисках телефона, который вчера ночью уронил на пол. Он негромко выругался, схватил его, пытаясь сохранять спокойствие, и открыл папку с сообщениями. Конечно же, это был просто сон – очень яркий и возбуждающий, но все-таки…
Или… не сон. Курт быстро начал перематывать последние сообщения, чувствуя, как предательский румянец начал распространяться по всему лицу от воспоминаний того, что он говорил, и какими фотографиями они обменялись. Как будто Хаммел прошлой ночью был невообразимо пьян, или адреналин зашкалил у него в крови, или похоть одолела его – или просто Блейн – и это сделало его чрезвычайно смелым. Может, слишком смелым?
Не то, чтобы ему не понравилось – на самом деле, очень и очень. Он открыл папку с фотографиями, где сохранились отправленные ему брюнетом, и немного улыбнулся сам себе, припоминая, как забавно быстро он прошел этот долгий путь от разглядывания своего парня в раздевалке до просьбы прислать фотографию его обнаженной попки. На экране мелькнуло фото с изображением члена Блейна, но Курт проигнорировал его – не сейчас; видеть этот абсолютно порнографический снимок руки Андерсона, плотно обернутой вокруг его твердого (толстого, великолепного – просто идеального, блять, я все еще хочу прикоснуться к нему, даже учитывая, что мне до смерти стыдно, и я смущен) члена.
Ладно. Блейн.
Он обещал позвонить ему, как проснется. Он должен это сделать. Да, определенно нужно позвонить своему парню – его невероятно потрясающему парню, которого он любит, и с которым он вчера кончил вместе после порции откровенных сообщений, и который – черт возьми, это же Блейн, и Курт знает его методы – точно захочет поговорить об этом. Что для Хаммела звучало не самым приятным образом.

Курт: Привет.
Курт: Ты проснулся?
Блейн: немного
Блейн: доброе утро, солнышко
Курт: Я собираюсь позвонить тебе через минутку.
Блейн: хорошо! Но, знаешь, тебе не нужно уведомлять меня об этом
Курт: Знаю, просто… мы можем не говорить о прошлой ночи?
Блейн: о нет, ты в порядке?? Ты расстроен из-за этого??
Курт: Нет, все хорошо.

Хаммел выдохнул, а затем отправил:

Курт: Мне понравилось. Очень.
Курт: Просто вчера это было под влиянием момента, а сейчас все произошедшее для меня супер неловко, и мне кажется, я умру от смущения, если ты поднимешь эту тему.
Блейн: не умирай! Если ты мне пообещаешь, что действительно в порядке, я буду молчать <3
Курт: Обещаю. Люблю тебя.

– Ммм, я тоже люблю тебя, – ответил Блейн уже по телефону грубоватым и сонным голосом, наполненным любовью и нежностью, что было для Хаммела внезапно возбуждающе, и он не был готов к этому. – Как ты?
– Я, хм… отлично, – пробормотал Курт, издав нервный смешок. – А ты?
– На самом деле я просто потрясающе. Мне снился великолепный сон прошлой ночью, будто ты и я…
– Блейн! – вскрикнул парень. – Ты же обещал!
– … были партнерами на шоу «Удивительные гонки», и нас занесло в Париж.… Это было очень… Романтично? На тебе был надет очень красивый костюм… хм, тебе нравится?
– О, – издал удивленный звук Хаммел, ощутив приливающий к щекам жар. – Да.
– Черт возьми, Курт, а что, как ты думал, я собираюсь сказать? – сладко пропел Андерсон, и оба парня внезапно рассмеялись.
Напряженность быстро спала, и они успели поболтать несколько минут, до тех пор пока брюнету не пришлось прерваться и посмотреть, в чем так отчаянно нуждается его мать, не перестававшая стучаться в дверь. Как выяснилось, ей нужна была помощь Андерсона с подготовкой благотворительного обеда, который она устраивала, поэтому Блейну пришлось отказаться от предложения Курта посмотреть новые серии проекта «Подиум» и пообещать увидеться на репетиции.
– Очень люблю тебя, – произнес он прежде, чем повесить трубку.
Хаммел не переставал улыбаться все то время, что провел в душе. У него был просто потрясающий бойфренд.

–––––––––––––

Заехав на парковку около школы к трем часам, Курт поставил свою машину рядом с автомобилем Андерсона. Он как можно незаметнее проскользнул в аудиторию, поймав при этом горящий любовью взгляд Блейна, который поприветствовал его яркой улыбкой и намеком на нежное «привет» поверх головы Абрамса. И если он послал в ответ немного глуповатую, но счастливую улыбку, не обращая внимания на командующего репетицией Арти, кто мог винить его за это?
Им пришлось прогнать всю постановку дважды, отвлекаясь только на критику Абрамса или предложения тренера Бист и мисс Пилсберри. Отыграв свою роль безупречно и во второй раз, Хаммел умудрился даже не поморщиться на поцелуй Блейна и Рейчел («Уверяю тебя», – пробормотал брюнет на прошлой неделе, мягко потираясь носом об его шею, – «я все еще стопроцентный гей, а также я люблю тебя, так что не волнуйся об этом»), а затем в выпавшие несколько минут он смог поболтать со своим парнем, и этот разговор не был – слава Богу – неловким, поэтому Курт был в замечательном настроении.
Направляясь в сторону парковки, они с Андерсоном держались за руки, и тишина, стоявшая между ними, была комфортной и расслабляющей. Хаммел мягко сжал пальцы брюнета, останавливаясь около припаркованного Вольво.
– Значит, – протянул Курт, – ты домой или…?
– Да, думаю, так будет лучше, – немного устало ответил Блейн. – Я слишком мало провел с тобой сегодня времени, но, честно говоря, я ужасно измотан и весь пропотел, потому мне необходим хороший душ. А потом я, вероятнее всего, свернусь калачиком на своей постели, – он посмотрел на Хаммела и, взяв его за вторую руку, переплел их пальчики вместе. – Ничего, если все пойдет по такому сценарию?
– Конечно, – мягко произнес Курт, глядя в широко распахнутые глаза брюнета и смело улыбаясь ему. Он нежно потерся кончиком большого пальца о внутреннюю сторону запястья Андерсона – прямо там, где кожа была невероятно тонкой, теплой и бархатистой. – Это был длинный день.
– Да, – выдохнул Блейн, чуть потягиваясь вперед, чтобы поцеловать парня в щечку. Чувствуя себя невероятно смелым, Хаммел быстро повернул голову, чтобы поймать губы парня в легком поцелуе, за что и был вознагражден улыбкой Андерсона. После этого, чмокнув его еще раз, он отстранился и обвел взглядом практически безлюдную парковку.
– Прости, – застенчиво пробормотал он. – На минутку я забыл, где мы.
– Пожалуйста, – сказал Блейн, легко мазнув кончиками пальцев по губам Курта и улыбнувшись, когда Хаммел быстро поцеловал их в ответ, – никогда не извиняйся за то, что тебе захотелось меня поцеловать.
– Езжай домой, милый, – ответил Курт. – Поговорим позже.
– Хорошо, хорошо, – согласился Андерсон. – Пока, Курт.
– Пока, Блейн, – засмеялся парень, мягко подталкивая брюнета к машине.
Обойдя Вольво сзади, Хаммел достал ключи, чтобы открыть двери своего Навигатора. Он уже почти было забрался на переднее сидение, как вдруг услышал шаги позади себя, и, обернувшись, увидел Андерсона, пересекающего свободное пространство между машинами.
– Курт, – отчаянно выдохнул тот, и, прежде чем Хаммел успел хоть как-то отреагировать, Блейн обвил руками его за шею и поцеловал. Его губы были мягкими и теплыми, до боли знакомыми, но то, с каким пылом целовался Андерсон, было похоже на голодающего человека, долго отказывавшегося от еды. Желудок Курта приятно сжался в плотный комок. Брюнет втянул в рот его нижнюю губу и слегка прикусил ее, и Хаммел отреагировал мгновенно, схватив Блейна за бедра и притягивая к себе ближе – до тех пор, пока их тела не соприкоснулись в каждом месте. Андерсон едва не прорычал в ответ на это движение, и Курт воспользовался возможностью, скользнув языком в приоткрытый рот брюнета, проводя кончиком по кромке зубов и издавая непозволительно громкий стон, когда их языки встретились где-то посередине, толкаясь, соприкасаясь, заставляя обоих парней дрожать от наслаждения. Когда Блейн сомкнул губы вокруг язычка Хаммела и стал его посасывать, это словно выстрелило по всему телу Курта зарядом желания, потому он скользнул руками вниз по попке брюнета, притягивая их бедра невыносимо ближе. Андерсон громко застонал и толкнулся вперед, отчего шатен почувствовал явные очертания затвердевшего члена брюнета прямо напротив своего. Это заставило Блейна разорвать поцелуй с резким вдохом, опуская руки вниз на грудь Курта.
– Ладно, – задыхаясь, произнес он. – Прости.
Хаммел закатил глаза и прижал руки Андерсона крепче – прямо к тому месту, где так бешено билось сердце.
– Чувствуешь? Я определенно не жалуюсь, – ответил Курт, и его голос был гораздо более хриплым, чем обычно. Брюнет, казалось, тоже это заметил, и посмотрел на Хаммела широко открытыми глазами, после переведя взгляд на его рот. Через какое-то мгновение он вновь поднял взгляд и встретился с глазами Курта, смотря на парня с такой нежностью, что Хаммел прикусил губу.
– Что? – спросил он, поглаживая Андерсона по щеке. – Почему ты так на меня смотришь?
– Просто я… Курт, я знаю, что обещал не говорить про…
Хаммелу пришлось быстро закрыть рот парня очередным поцелуем.
– Да, обещал. А ты всегда выполняешь свои обещания, – напомнил ему шатен.
– Знаю, знаю! Нет, я не собирался, ничего такого, просто…, – Блейн прервался, и даже в тусклом свете парковочных фонарей Курт мог увидеть, как тот покраснел. – Я не намеревался создавать лишнее напряжение между нами, просто… просто мне было необходимо почувствовать эту близость… с тобой. Прикоснуться. Я хотел побыть рядом с тобой.
Хаммелу удалось – с трудом! – не упасть в обморок от нахлынувших чувств, и он притянул к себе брюнета, обнимая его за плечи и заключая в теплые объятия, а после и легко выдыхая, когда Андерсон наклонил голову и прижался к его челюсти, утыкаясь носом в шею. Курт приподнял руку, чтоб немного взъерошить мелкие кудряшки на виске парня. Блейн чуть ли не замурлыкал от этого прикосновения, счастливо улыбаясь.
– Вот так? – спросил Хаммел.
– Вот так, – прошептал брюнет.
Поэтому они и остались в таком положении, прислушиваясь к дыханию друг друга и влюбляясь еще на чуточку больше.

________________

В конечном итоге, парни разошлись и разъехались по домам. Блейну пришлось отказаться от их вечернего ритуала – Я слишком устал сегодня, но завтра я постараюсь реабилитироваться, пообещал он – и просто послать Курту милое сообщение с пожеланиями спокойной ночи. Хаммел ответил ему миллионом 'х' и 'о' (приблизительно), и заснул с улыбкой на губах.

–––––––––––––––––

Пару месяцев спустя Курт практически смирился с тем фактом, что он очень скучал по брюнету, когда того не было рядом. Временами это казалось глупым – скучать по нему на расстоянии двух часов езды, когда Хаммел провел всю жизнь, даже не подозревая о его существовании, а затем еще четыре изнурительных месяца с постоянным обливанием слашем просто влюбленным в него, дожидаясь, пока до мозга Блейна дойдет информация сердца. (Ты самый лучший друг, который у меня когда-либо был, в пьяном угаре сказал ему кудрявый на той знаменитой вечеринке Рейчел, крепко обнимая за талию, а Курту в те минуты хотелось заплакать, или поцеловать его, а возможно и просто дать по голове.)
Но, несмотря на то, что Хаммелу все-таки удалось пережить то время – а может и из-за того, что удалось – он очень скучал по Андерсону, когда парни были не вместе. Встречаться с таким замечательным мальчиком и иметь возможность обнимать его, целовать и просто любить – это было лучшим, что когда-либо случалось с Куртом. К тому же Блейн стал очень важной и неотъемлемой частью жизни шатена с тех пор, как они встретились, поэтому его отсутствие временами было тяжело игнорировать. Иногда Хаммел неприятно морщился при слове «партнеры» – будто это было своеобразным утешительным призом для гомосексуальных людей, которые не могли быть «мужьями» или «женами» – но Андерсон действительно был его партнером, и они разделяли напополам одну судьбу, имея в ней равные доли. И, может, было глупо – быть настолько уверенным в этом всего в 18 лет – но Курту было все равно. Его называли словами и похуже.
Поэтому да, поодиночке Курт Хаммел скучал по своему бойфрэнду. Однако он не делал этого, когда парни были вместе, что привело шатена к очень интересным наблюдениям в воскресенье. Впервые у них не было репетиции в этот день, поэтому Андерсон приехал после обеда, чтобы провести остаток дня со своим парнем. Они обнялись на диване и начали пересматривать все программы по списку Хаммела. Все было культурно и невинно – ведь Берт, Кэрол и Финн были в доме, и в любой момент могли зайти, поэтому это свидание не могло быть никаким другим, кроме как невинным – и Курт самым натуральным образом сходил с ума от осознания того, что этого недостаточно. Что ему хочется быть наедине со своим бойфрэндом, освободить его от этого нелепого свитера, не оставляющего простора воображению, а затем снять и ту дурацкую футболку под ним, стянуть джинсы в обтяжку и, уткнувшись носом в теплую кожу Андерсона, просто вдохнуть его запах.
Хммм, может, дело было не только в том, что он скучал по Блейну, сколько в страстном желании Хаммела к нему. В любом случае, вечер был настоящей пыткой, а сам Андерсон вовсе не помогал облегчить эти муки. У него никогда не было представления о таком понятии, как «личное пространство», что было несколько смущающим обстоятельством тогда, когда они еще не встречались, и совершенно восхитительным после, но сегодня все было в несколько раз хуже. Каждый раз, когда Хаммел сдвигался хоть на сантиметр, Блейн делал что-то в ответ: просовывал свои холодные ступни между его, одетых в носки, или же легонько целовал Курта в щеку, кончиками пальцев гладил его руки. Когда Хаммел поднялся, чтобы принести чего-нибудь попить, брюнет даже последовал за ним на кухню – весь такой улыбающийся и довольный, а также абсолютно голый под всеми этими слоями одежды, и, черт возьми, почему Курт вообще не может перестать об этом думать? Он припомнил, как отец однажды сказал ему: «Попробовав однажды, ты уже не сможешь остановиться», и чуть было не рассмеялся от того, что фактически он еще ничего и не пробовал, а эффект тот же. У него было желание: поддаться соблазну и затащить Андерсона в свою комнату, чтобы они могли сделать что-нибудь, что позволяла им открытая дверь, однако потерять свою девственность - о Боже, это ведь именно то, чего я хочу, не так ли? - в каком-то поспешном, надеюсь-нас-не-поймают припадке похоти Курт бы не позволил им обоим, и неважно, насколько ему этого хотелось в принципе.
Они оба заслуживают гораздо большего.

–––––––––––––––––

Воскресенье несколько разочаровало парня, но свое очарование в нем, несомненно, было.
Понедельник же, как выяснилось, таких плюсов не имел, и был полной катастрофой. Для начала Блейн, перешедший на новую ступень понятия 'прекрасно одетого молодого человека' в своем новом сером полосатом кардигане, выкроил себе половину дня, чтобы съездить в Далтон и пригласить Ворблеров на открытие Вест-Сайдской Истории. Курт же не смог поехать с ним по той простой причине, что у него был тест по французскому, а это значило еще ко всему прочему, что у них не было возможности даже вместе пообедать. Андерсон вернулся вовремя, что было уже хорошо, но сама репетиция была просто ужасной. Арти захотел полностью переделать сцену с песней «Америка», а Рейчел бегала вокруг всех – вся на нервах – и что-то бормотала о подлинности, о чувствах и Бог еще знает о чем.
Хаммел был абсолютно уверен, что единственными приятными вещами за весь вечер, были открытый рот и порозовевшие щеки брюнета, увидевшего его в форме офицера Крупке, но и это не спасло напряженную ситуацию.
Так же, как и быстрый, но жаркий поцелуй, которым Андерсон одарил его на парковке, или тонкий слой пота на его шее, по которому с приятной неожиданностью пальчиками скользнул Хаммел, когда притянул Блейна для еще одного поцелуя, заставившего брюнета издать этот страстный и нуждающийся стон.
Ничего не спасло Курта от разочарования в целом.

–––––––––––––––

Они проговорили около двух минут с начала их ежевечернего ритуала этим же воскресеньем, когда Хаммел резко прервал парня на середине предложения.
– Боже мой, Блейн, кажется, я скоро окончательно с ума сойду, – выпалил он.
– Прошу прощения? – как на автомате переспросил Андерсон, и, если бы Хаммел был более расположен к веселью, он бы точно рассмеялся над тем, как вежливость брюнета резко увеличивалась, будь он удивлен или нервничал (а в данной ситуации, возможно, и оба варианта). Вместо этого Курт перевел дыхание и проговорил:
– Я не могу перестать думать о тебе. Или правильнее сказать, о нас. Ну, знаешь, – парировал он рукой в окончание фразы, будто брюнет мог увидеть его.
– На самом деле, я тебя не очень хорошо понимаю, – осторожно произнес Андерсон. – Может, ты конкретизируешь свои мысли?
Хаммел вздохнул и отошел от столика с кремами. Взобравшись на кровать, он расстегнул пуговки на рубашке и перевел дух, нежно проводя рукой по обнажившимся участкам тела.
– О сексе, Блейн. Не могу перестать думать о нас и о сексе. А если быть еще точнее, то о том, как мы им занимаемся.
– Ох, – мягко выдохнул Андерсон. – Это… я тоже думаю об этом.
– Мне кажется… скоро, как считаешь? Я хочу сказать, что, может быть, не все, но хоть что-нибудь, – произнес он, присаживаясь и стягивая с себя рубашку. – Думаю, мы готовы.
– Хорошо, – сказал Блейн чуть дрожащим голосом. – Если ты хочешь, то я бы… тоже хотел. Но только если ты готов к этому, Курт. Я хочу, чтобы все было правильно.
– Оно так и будет, – улыбаясь, уверил его Хаммел, и сам прекрасно зная, что это правда. – Потому что это мы… это только между нами и… мне кажется, это всегда будет правильным.
– Черт, я люблю тебя, – выпалил брюнет. – Ты ведь знаешь это? Я говорю это не потому, что должен или еще что, а по той причине… просто я действительно тебя люблю, – закончил он чуть ли не с благоговейным смешком.
– Знаю, – ответил Курт и, встав с кровати, стянул с себя остальную одежду, выступая из лужицы, что они образовали на полу, чтобы встать перед зеркалом в полный рост. Хаммел внимательно посмотрел на себя – бледного, высокого, полностью обнаженного и, к собственному удивлению, абсолютно этого не стесняющегося. – Подожди секундочку, ладно?
Сделав глубокий вдох, Курт тут же сфотографировал себя и набрал новое сообщение.

Курт: Скажи мне, что ты хочешь сделать.

– Все еще здесь? – спросил он.
– Конечно. Ты же просил подождать, – ответил Андерсон.
– Проверь свои входящие, – предложил Хаммел, чувствуя, как предательский румянец пополз по шее. На самом деле он даже не предусмотрел момент, пока парень будет открывать сообщение – в его воображении дело переходило сразу от отправки до (понадеялся Хаммел) отчаянно стонущего ему в ухо брюнета. Может, даже и лучше то, что мы делаем это по телефону – можно избежать некоторых неловких моментов, сказал сам себе Курт, а потом Андерсон ахнул, и Хаммел забыл о нервах вообще.
– Боже мой, Курт, – произнес Блейн низким голосом с таким чувством, что ресницы шатена тут же затрепетали.
– Тебе придется удалить это потом, – быстро сказал он. – Не хочу, чтоб моя будущая карьера оказалась на грани еще до того, как я даже начну.
– Ты, должно быть, шутишь, – выдохнул Андерсон. – Ведь ты можешь начать ее – да ты можешь начать сотни карьер сразу, то есть… Черт, Курт, ты будто только что был вырезан из мрамора, и твои руки, твоя кожа просто…. блять.
Хаммел улыбнулся, возвращаясь в постель и вытягиваясь на спине, чувствуя мощный прилив возбуждения. Он лениво провел по бедру кончиками пальцев, дожидаясь, пока брюнет закончит говорить. А потом…
– Знаешь, Блейн, кажется, я попросил тебя кое-что сделать.
– Ты… ох, – немного растеряно прозвучал Блейн. – Ты спросил, что я бы сделал.
– Ммм, именно, – чуть поддразнивая, ответил Курт. Мне нравится, когда он так растерян. – Не хочешь мне рассказать?
– Очень хочу…. Боже, Курт, подожди секундочку, – сказал Андерсон, и затем Хаммел услышал яростный треск ткани по другую сторону телефона, и тут же проиграл происходящее в комнате брюнета у себя в голове.
– Ты раздеваешься? – быстро спросил он.
– Да.
– Я хочу увидеть это.
Курт услышал, как Блейн резко задержал дыхание, а затем прошептал:
– Хорошо.
Хаммел уставился на экран телефона и принялся ждать. Несколькими секундами позднее пришло новое сообщение, и он немедленно открыл его, разворачивая фото на весь экран. На снимке был запечатлен Андерсон от груди до колен, в полусидящем положении развалившись на своей постели и широко раздвинув ноги (Боже, я хочу лизнуть внутреннюю сторону его бедер, хочу легко прикусить нежную кожу, пометить засосами все его тело), одну руку закинув за голову. По центру фотографии был член парня, полностью твердый и выглядевший настолько привлекательным, что рот Хаммела в самом буквальном смысле наполнился слюной. Он тут же приложил телефон обратно к уху, умирая от желания сказать Андерсону то, что мечтает с ним сделать.
– Ты так замечательно выглядишь, – сказал Курт, чувствуя, как сердце забилось быстрее. – Такой сексуальный и такой… Боже, ты такой твердый, твой член выглядит невероятно твердым…
– Так оно и есть, – прервал его Блейн. – Это ты меня таким сделал, Курт, постоянно делаешь, даже не задумываясь об этом, и той ночью, и сейчас, прислав мне эту фотографию, и… блять, ты такой сексуальный, я так сильно люблю тебя, и временами мне ужасно хочется прикоснуться к тебе.
Хаммел задрожал от силы страсти, с которой говорил брюнет – его голос звучал практически отчаянно, и Курт подумал, что это, скорее всего, самая сексуальная вещь из всех, что он когда-либо слышал в своей жизни. Его член нетерпеливо дернулся, и Хаммел легонько сжал его у основания. Он и близок не был к тому, чтобы закончить этот разговор.
– Ну же, Блейн, – уговаривал он парня, – скажи мне больше. Если бы сейчас я был рядом с тобой, если бы у нас была вся ночь впереди, и ты мог бы делать со мной все, что захочешь… что бы ты сделал?
– Сначала я бы хотел тебя поцеловать, – хрипло прошептал Андерсон. – Мне кажется, я никогда не смогу насытиться вкусом твоих губ. Они такие мягкие, и то, как ты умеешь пользоваться своим языком – это так сексуально, и это возбуждает меня так сильно.
– Мммм, я тоже люблю целовать тебя. А что потом?
– Дальше я бы проложил дорожку поцелуев вниз по твоей шее… затем по груди… по животу…, – внезапно брюнет замолчал в нерешительности.
– Я знаю, что ты хочешь, Блейн. Ты говорил мне это тогда. Скажи и сейчас.
– Я бы хотел сделать тебе минет, – практически прорычал Андерсон. – Я бы… думаю, я бы начал с самого кончика, только чтобы узнать, каков ты на вкус. Я постоянно думаю об этом. И это… боже, Курт, это делает меня таким ненасытным порой.
Хаммел даже не пытался сдержать громкого стона, сорвавшегося с его губ после слов брюнета. Он облизал свои пальцы и мягко потер ими головку члена, сначала легко, а затем чуть надавливая, и представляя, что теплый и влажный язычок Блейна делает то же самое. Он вообразил, как его сладкий ротик открывается – такой гостеприимный и вместительный – и как член Хаммела осторожно ложится на его нижнюю губу, чуть проникая внутрь, и, Боже, эти тонкие звуки, что издавал бы Андерсон, и его чертовски длинные ресницы, отбрасывающие глубокие тени на слегка покрасневшие щеки….
– А потом, – с участившимся дыханием продолжил он, – я бы провел языком по всей длине, и назад… облизывая каждый миллиметр твоей кожи, заставляя твердеть тебя прямо у меня на языке. И вот, наконец, я бы сомкнул губы вокруг твоего члена, и начал бы посасывать.
Или бы глаза Блейна были открыты. Он бы лежал между ног Курта – или стоял на коленях, блять, так гораздо лучше – и смотрел бы на него снизу вверх широко открытыми и потемневшими глазами, наполненными желанием, и пальцы Хаммела затерялись бы у него в волосах, направляя его. Курт мог бы податься вперед бедрами, скользя членом чуть дальше во влажный, такой горячий ротик Андерсона, а парень бы покорно принимал его, желал его.
– Блейн, – простонал он, облизывая руку сильнее и, наконец, начиная поглаживать член, – детка, ты так хорош, т-так хорош.
– Дааа, я хочу быть таким для тебя… хочу взять тебя так глубоко, как это только возможно, – сказал он низким, грубым голосом, – хочу… хочу почувствовать, как ты упираешься мне в горло… ааах, хочу… чтобы ты кончил мне в рот, черт, Курт….
– Даже не думай кончать раньше времени, – сквозь плотно стиснутые губы прорычал Хаммел, и Блейн только заскулил в ответ, словно голодающее животное. Этот звук послал по спине Курта дополнительную дрожь возбуждения. – Я серьезно говорю, – договорил он и чуть замедлил движения руки. – Ведь я еще не успел сказать, что хотел бы сделать с тобой, Блейн.
– Ммм, расскажи мне, пожалуйста, – взмолился брюнет. – Все, что ты хочешь, ты можешь сделать со мной все, что угодно, пожалуйста, я так хочу этого.
– Тссс, – шикнул на него Хаммел, всеми силами удерживая себя на краю сознания, потому что состояние Андерсона было в полнейшем беспорядке, и это с ним сделал именно Курт, который теперь – с осознанием этого – чувствовал себя просто всемогущим. Всемогущим и невероятно возбужденным, готовым кончить в эту же секунду, если бы он позволил себе это. – Все хорошо, детка, я просто хочу, чтобы тебе было хорошо.
– С тобой это всегда так, – пролепетал Блейн. – Ты… я так сильно люблю тебя и не могу дождаться, когда же смогу показать тебе, насколько.
– Блейн, – застонал Хаммел, в котором возбуждение и любовь боролись с инстинктом доминирования, подсказывающим ему довести парня до беспомощного состояния, – ты мне доверяешь?
– Полностью, – прошептал брюнет.
– Тогда позволь мне еще раз увидеть твою попку… ближе. Так… так близко, насколько сможешь, – умоляющим голосом произнес Курт, надеясь, что Андерсон поймет его желание.
– Ты хочешь увидеть… все? – казалось, на едином дыхании выпалил Блейн.
– Да.
– Я… хорошо, – ахнул брюнет. – Просто… подожди, подожди… секундочку.
Хаммел не убрал руку с члена, лишь слегка сжимая его в ожидании, и дышал так глубоко, как только мог. Когда телефон завибрировал, уведомляя о новом сообщении, он тяжело сглотнул и кликнул на иконку с изображением. В тот же момент Курт услышал голос Блейна, глухо доносившийся из динамика:
– Я был… ты, вероятно,… пожалуйста…
Хаммел повернул телефон и чуть не уронил его, когда фотография загрузилась на полный экран. Изображение было слегка расфокусированным, но ошибиться в том, что там изображено, было невозможно: приближенный снимок попки Блейна, с напряженным колечком мышц между пышными булочками где-то в самом низу фотографии. Рукой парень придерживал одну ягодичку, чуть шире приоткрывая столь манивший с прошлого изображения разрез Андерсона, и средний и указательный пальцы брюнета располагались в непосредственной близости от тугой дырочки. Его влажные на вид пальчики… Боже, влажные и чуть поблескивающие, как и кожа вокруг отверстия, будто… и это давление чуть приоткрывало колечко ануса, совсем немного… Там тоже была смазка, как будто он… как будто он..? Блять!
– Черт возьми, Блейн, – выдавил из себя Хаммел, – ты что, трахаешь себя пальчиками?
Андерсон слегка захныкал.
– Да.
Курт почувствовал прилив крови к ушам, а его тело словно начало плавиться от внутреннего жара, и парень заставил себя сдержаться, медленно проводя по члену туда и обратно, намереваясь продлить это как можно дольше, просто чтобы увидеть, как далеко он сможет зайти. Как далеко смогут зайти они, вместе.
– Ммм, не останавливайся, – пробормотал он. – Продолжай делать это. Закрой глаза и представь, что это я. Что это мои пальцы. Ты ведь хочешь их?

Он мог отчетливо видеть это перед своими глазами: Блейн, уткнувшийся лицом в подушки, широко разводит колени в стороны, приподняв попку высоко вверх. Хаммел проводит смазанными лубрикантом пальчиками по его анальному отверстию, нежно поглаживая, немного дразня, а затем медленно начинает вводить один внутрь, окруженный влажным жаром попки Андерсона, и брюнет громко вскрикивает, подаваясь бедрами назад, словно прося о большем. Двигайся, черт, Курт, больше, больше, дай мне больше, умоляет Блейн.

– Блять… дааа, – простонал в трубку Андерсон. – Я хочу этого... всего, Курт, пожалуйста…

Вот уже два пальчика входят внутрь, чуть подгибаясь, и попка Блейна гостеприимно открывается для него. Другой рукой Хаммел поглаживает и сжимает идеально ровные и упругие ягодицы брюнета, такие теплые и нежные в его ладонях, такие заманчивые, что у парня не остается никакого другого шанса, кроме как наклониться и слегка прикусить одно полушарие, а затем зацеловать это место мокрыми причмокиваниями, спускаясь вниз, пока…

– Блейн, ты хочешь мой ротик? Мой язык, могу я… хочешь почувствовать мой язык там?
Андерсон издал серию отчаянных стонов, и Курт вновь мог представить себе все. Да, он не знает, как делать правильно, но зато ему прекрасно известно, как бы сделал он.

Хаммел вытаскивает пальцы, и Блейн хнычет от неожиданной потери, но Курт разводит в стороны булочки брюнета и наклоняется, нежно и медленно проводя языком вдоль всего разреза, влажными мазками покрывая сжавшуюся дырочку Андерсона. Он использует большие пальцы, чтобы чуть приоткрыть отверстие и придержать в таком состоянии, просовывая туда кончик язычка, чтобы узнать, какой парень на вкус здесь, в таком интимном месте, скрытом ото всех, кроме него….

– Да, Курт, Господи, я хочу этого… но еще я хочу… пожалуйста, детка, я хочу…
– Скажи мне, – прошептал Хаммел, отчаянно цепляясь за остатки самоконтроля. – Ты можешь… если хочешь, ты все получишь… только скажи мне.
– Хочу почувствовать тебя внутри, – чуть ли не хныкая, пробормотал брюнет. – Пожалуйста, Курт, я хочу, чтобы ты трахнул меня, пожалуйста.
– Боже, – зарычал Хаммел. – Я не знал… я думал, что ты…
– Я бы все сделал для тебя, любую фантазию, но это то, чего хочу я, – ахнул Андерсон. – Когда я думаю о нас, я хочу именно этого. Ничего? Мы можем... именно так?
– Да, да, – задыхаясь, ответил Курт, теряя остатки самообладания. – Хочу… хочу, трахнуть тебя.

Он хватает Андерсона за бедра, удобно устраиваясь сзади отчаянно стонущего и выгибающегося парня, потного, со слегка солоноватым привкусом кожи, что и отмечает Курт, прикусывая плечо брюнета. Блейн дрожит под ним, а Хаммел наклоняет его все ниже и ниже, придерживая за живот, а затем ложится сверху на спину парня, полностью накрывая его своим телом, удерживая за запястья и трахая медленно и глубоко…

– Блять, Курт, – выкрикнул Андерсон, – сделай же это, мне нужно, нужно почувствовать тебя, пожалуйста…
– Я… да, я.. я знаю, что ты готов для этого, - ответил Хаммел, с трудом веря в то, что это он говорит эти слова, но ведь это же Блейн, и он любит его, потому Курт мог говорить свободно. Хаммел начать дрочить быстрее, уверенный в том, что не продержится долго, чувствуя тугие спиральки оргазма, закручивающиеся у него в животе. – Я собираюсь…. просто… черт, твоя попка, я…. Я хочу почувствовать тебя на своем члене, увидеть, как легко ты… принимаешь меня.
– ОБожебожебожебожемой, Курт, Курт….

Или Хаммел лежит на спине, а Блейн сверху, и шатен крепко сжимает его бедра. Андерсон откидывает голову назад, и, черт возьми, он такой красивый в этой позиции, обнажая сильную шею, и кожа его словно горячая на ощупь. Одной рукой брюнет ласкает собственный член, насаживаясь на Курта, и Хаммел говорит…

– …Блейн, блять, да, идеально, твоя попка идеальна, такая горячая и узкая, и ты так хорош…. о-о-ооо, заставь меня кончить, да, детка….
Андерсон издал громкий задыхающийся крик, и Курт был уверен, что брюнет кончает. Он мог слышать тонкие звуки ох, ох, о-о-оох, раздающиеся по ту сторону телефона, и вдруг Хаммел увидел абсолютно четко:

Блейн лежит под ним, темные кудряшки разметались по белой подушке. Ногами он обнимает талию Курта, громко стонет и выгибается, а затем вдруг вытягивается, как струна, и влажное тепло покрывает пальцы Хаммела и животы парней. Глаза Андерсона слегка приоткрываются, такие яркие и доверчивые, и Курт целует его щеки, линию подбородка, его сладкие мягкие губы – затягивает его в глубокий, отчаянный поцелуй, сводящий с ума, подводящий к черте самого Курта, уже едва соображающего, не помнящего собственное имя. И голова парня наполнена только словами Блейн, да, люблю. И когда Андерсон обнимает Курта за шею, притягивая ближе к себе и шепча на ухо:

– Кончи для меня, Курт, пожалуйста….
С громким стоном, Хаммел подчинился; белая пелена застлала глаза парня, и мягкий, немного удивленный голос Блейна в его ушах – как музыка, как молитва, как обещание: Люблю тебя, Курт, Боже, люблю так сильно.

––––––––––––––––

Около минуты Хаммел приходил себя, покачиваясь на волнах любви, что практически заставило его рассмеяться, ведь один единственный телефонный звонок – и, разумеется, невероятный оргазм – заставили его почувствовать себя как в детских мультиках, когда вокруг головы вращаются розовые сердечки. Ему хотелось петь, петь что-нибудь о любви, что-нибудь яркое и значимое, громкое, чтобы можно было встать и выкрикнуть в окно: Да, есть что-то такое, детка, между мной и тобой...
– Курт, – раздался немного взволнованный голос Блейна, – ты в порядке?
– Да, да, прости, – быстро ответил он, издав нервный смешок. – Я немного… повитал в облаках, думаю.
Андерсон с облегчением выдохнул.
– Хотелось бы повитать вместе с тобой. Я сейчас страдаю от нехватки объятий.
Хаммел схватил снятую ранее рубашку и быстро обтер себя со всех сторон, а затем бросил использованный предмет одежд на пол с легкой гримасой, делая себе в голове заметку встать и постирать.
– Я мог бы обнять себя самостоятельно, – признался он. – А витание в облаках гораздо лучше, когда рядом есть кто-то еще.
– Ммм, ¬– пробормотал Блейн, – ты хорошо обнимаешься. Наряду и с другими вещами.
– Дерзко, – поддразнил его Курт и, после всего произошедшего, немного покраснел. – Мне понравилось.
– А мне нравишься ты, – ответил брюнет. – А если быть еще более точным, я люблю тебя.
– И я тебя люблю, – мягко сказал Хаммел. – И я очень заинтересован в том, чтоб повитать с тобой в облаках в дальнейшем. Наряду и с другими вещами.
– Ох, – внезапно вскрикнул Андерсон. – Говоря о других вещах. Я кое-что приготовил для тебя. Подожди секунду.
Хаммел приготовился, и через мгновение телефон завибрировал от нового входящего сообщения, которое парень с любопытством открыл, не способный понять, на что именно он смотрит в уменьшенном виде. Когда фото загрузилось на полный экран, он вскрикнул – частично от шока, а частично по той причине, что член Курта, казалось, горит желанием вновь затвердеть и повторить прошлый опыт. Ведь на фотографии был изображен Блейн с раскрасневшимися щеками и хитро горящими глазами, слизывающий собственную сперму с пальцев.
– Блейн Андерсон!
– О Боже, я вызвал неприязнь этим сообщением? Прости, я думал, что тебе понравится, – произнес брюнет, полностью напуганный.
– Неприязнь? Нет, что ты. Я впечатлен, – поспешил заверить его Хаммел, вытягиваясь на кровати. – Я просто не думал, что ты можешь быть таким развратным без моего специального на то разрешения.
– Я лишь пытался быть непредсказуемым. Кроме того, у меня еще есть свои желания, – запротестовал Андерсон.
– Я знаю, я всего лишь пошутил. Учти, что я с нетерпением жду того времени, когда смогу узнать о твоих желаниях гораздо больше, – улыбаясь, проговорил Курт, а затем так широко зевнул, что почувствовал легкую боль в челюсти. – Кажется, мое возвращение на землю прервется хорошей порцией глубокого сна.
– Я должен с тобой попрощаться? – спросил его брюнет.
– Никогда.
В течение минуты парень молчал, но Хаммел знал, что он все еще по ту сторону телефона, и практически мог почувствовать ту мягкую улыбку, что тронула губы Андерсона.
– Я никогда этого не сделаю.
– Отлично, – ответил Курт. – Тогда следует сказать, что нам пора закончить разговор, чтобы я мог привести себя в порядок и утонуть в моих прекрасных сновидениях.
– Это необязательно, но хорошо.
– Люблю тебя, Блейн.
– Люблю тебя больше.
– Сомневаюсь в этом.
– Спокойной ночи, малыш.
– Спокойной, – прошептал Курт и перевернулся на другой бок, чувствуя себя немного липким, немного сонным, но по большей части отчаянно влюбленным.

Курт: PS: Я рад, что это был ты. Что это будет с тобой.
Блейн: ох, я тоже! я чувствую себя таким везунчиком, что у меня есть ты, и что мы оба так думаем… понимаешь?
Курт: Да.
Блейн: Ты нервничаешь насчет этого?
Курт: Вообще-то…нет. Только что понял, что вовсе нет. <3
Курт: А ты?
Блейн: абсолютно! я чертовски напуган, честно говоря. Понятия не имею, что нужно делать, а ты был таким уверенным в этот раз… не хочу все испортить.
Курт: Aw, не переживай и не нервничай. Не забывай, что это все ради нас. Ради тебя и меня, а что может быть лучше?
Блейн: абсолютно ничего
Курт: Вот именно.
Блейн: Люблю тебя.
Курт: Я тоже тебя люблю.
Курт: Спокойной ночи, малыш.
Курт: И да, Блейн?
Блейн: что?

Хаммел бросил оценивающий взгляд на свой член и пару раз провел по нему сверху вниз, чтобы на фото он выглядел представительно. Быстро сделав снимок, он прикрепил фотку к сообщению.
Подпись?

Курт: МУЖЕСТВО!

Конец.